- Школы – пансионы в Англии пользуются огромной популярностью во всем мире, в них отправляют учиться детей со всех концов света.
- Известные школы Англии отличаются большим количеством обязательных к изучению предметов, на одного учителя в них приходится меньше учеников, что делает учебный процесс более плодотворным.
Немало внимания в школах уделяется всестороннему развитию – обучению музыке, пению, спорту. Лучшие школы Англии для желающих предоставляют возможность летнего обучения, за время которого можно оценить условия проживания и обучения.
Выделяется среди учебных заведений Англии школа Саммерхилл, которая вот уже почти сто лет вызывает жаркие споры среди ее противников и сторонников.
Девиз школы это слова ее главного основателя Александра Нилла: « Предназначение ребенка – прожить свою собственную жизнь». Именно этому изречению поддерживаются учителя и воспитанники в Саммерхилле.
Самый известный французский и один из крупнейших вузов Европы – Сорбонна уииверситет. Читайте подробней, об этом учебном заведении.
Интересует сколько стоит обучение в Оксфорде? Об этом подробно можно узнать здесь, а также о всех дополнительных затратах.
Саммерхилл в Англии располагается в 100 километрах от его столицы Лондона в городке Лейстон.
На обучение в школу может попасть любой желающий от 5 до 12 лет, в разные годы в учебном заведении находилось не одинаковое число воспитанников от 30 и до 100.
Дети находятся под присмотром учителей и воспитателей и проживают в комнатах, рассчитанных на 2-4 человека.
Проживающие рядом со школой ученики могут приезжать на учебу каждый день, не оставаясь на ночь. В Саммерхилл может быть осуществлена подготовка к английской школе с обычным расписанием занятий.
Александр Нилл Самерхилл, основывая заведение для детей, желал чтобы в нем все чувствовали себя на равных, независимо от возраста, положения в обществе, образования, мировоззрения.
Поэтому все решения в Саммерхилл принимаются на общем собрании
Источник: https://inostudent.ru/strany/anglija/shkola-sammerxill-uchebnoe-zavedenie-razvivayushhee-lichnost.html
Александр Сазерленд Нилл: Воспитание свободой
5 октября отмечается Всемирный день учителя. Обучение и воспитание – не такое простое дело, как кажется на первый взгляд. Хотя бы потому, что неграмотное обращение с ребенком наносит ему психологическую травму. Из-за этого вкривь и вкось может пойти вся его дальнейшая жизнь.
Кнут или пряник
Как же воспитывать детей? Человечество давно ищет пути такого воспитания ребенка, чтобы ребенок рос умным, здоровым, счастливым, мог развить свои способности, получить образование и найти работу по душе. Великие педагоги прошлого по-разному отвечали на этот вопрос.
Американский психолог и психотерапевт Карл Роджерс (1902–1987) считал, что главное для человека – самореализация. Но традиционная школа снижает интерес к знаниям. Нельзя передать другому человеку знание, добытое и усвоенное на чужом опыте. Дети должны «открывать» знания сами. Только при гуманном подходе к ученикам у них будет развиваться ум и сердце.
Француз Роже Кузине (1881–1973) требовал упразднить традиционное обучение: оно тормозит творческое развитие. Он предложил метод работы группами, суть которого — полная свобода и познавательная деятельность. Дети сами выбирают занятие и выполняют его, обращаясь к учителю за консультацией.
Не мешать ребенку в развитии, отвергнуть авторитарный подход предлагала итальянка Мария Монтессори (1870–1952). Учитель не навязывает ученику ни факты, ни слова, ни мысли. Ребенок занимается тем, что ему интересно. Взрослый лишь помогает воспитать волю в достижении цели. Девиз Монтессори: «Помоги мне сделать это самому».
За право ребенка быть собой ратовал Януш Корчак (1879–1942) – польский врач, писатель и педагог. Он делил общество на два класса – угнетенных детей и угнетателей взрослых. Отстаивал права детей, защищал их.
В 1942 году, когда детей из Дома сирот отправили в Треблинку, он отказался от предложенной ему в последнюю минуту свободы и принял смерть с детьми газовой камере. Основная идея Корчака – нельзя воспитывать ребенка без участия самого ребенка.
Его книга «Право ребенка на уважение» стала манифестом гуманистической педагогики.
Ученики школы Саммерхилл
Тирания недопустима
Среди этих и других звезд мировой педагогики – Александр Сазерленд Нилл (1883 — 1973), шотландский педагог-новатор, теоретик свободного воспитания, который разработал уникальные методы работы и воплотил их в своей школе Саммерхилл. Отрывшаяся в 1921 году, она успешно работает и сегодня.
Будущий знаменитой педагог родился в шотландском городке Форфар. Его родители работали учителями. Александр был одним из 13 детей в семье. Отец как учитель был просто тиран. Впрочем, этим он не отличался от коллег. Розги, унижения – приемлемый и популярный способ управления детьми в то время.
Поначалу Александр тоже работал в местной школе. Но принципиально не был согласен с «дрессировкой» детей. Понял, что не может здесь ничего изменить. Знал только, что сам так работать никогда не будет.
Поступил в Эдинбургский университет и в 1912 году получил ученую степень. Через два года стал директором школы в деревушке Гретна-Грин на границе с Англией.
Сюда он прибыл со своими собственными взглядами на педагогику. За эти годы на мировоззрение Нилла оказали влияние работы Марии Монтессори, Зигмунда Фрейда и Вильгельма Райха.
«Никакого давления», — не уставал повторять Александр Нилл, автор популярной и в наши дни книги «Саммерхилл – воспитание свободой» (1960).
Педагог уверен, что ребенок — внутренне мудрый и реалистичный человек. Давление учителя уродует его. Ребенок без внешнего вмешательства будет развит настолько, насколько он способен.
Основной принцип Нилла: нет ничего важнее счастья ребенка, а оно невозможно без личной свободы.
1917 год стал для него переломным. Александр побывал в экспериментальной трудовой колонии для малолетних нарушителей. И был поражен, увидев, как работают принципы самоорганизованного управления в коллективе.
Директор заведения Гомер Лэйн считал, что для каждого ребенка гораздо важнее эмоциональное благополучие, чем образование, оценки. Александр Нилл был полностью с этим согласен.
Позже в своей книге «Саммерхилл — воспитание свободой» он писал: «Я предпочту, чтоб школы выпускали счастливых дворников, чем невротиков-ученых».
В обыкновенной школе Нилла возмущала идея того, что главное – это знания. Он говорил, что школа не обращает внимания на воспитание счастливого человека. «Все греческие языки, математики и истории не помогут сделать семью более любящей, детей – свободными от подавления, а родителей – свободными от неврозов», — писал Александр Нилл.
И еще. Ребенок с рождения опутан сетью запретов. Они, подавляя его естественное поведение, формируют в нем разные комплексы. «В результате все человечество оказывается больным, те самые человеческие существа, которые хотели любить и быть любимыми, получают вместо любви ненависть и становятся ненавистниками», — отмечал педагог. Школа должна обеспечивать детям свободу быть самими собой.
Школа Саммерхилл
Школа для ребенка, а не ребенок для школы
Источник: https://www.break-fast.com.ua/alexander-sutherland-neill/
Как устроена школа Саммерхилл, где детей не заставляют учиться
Школа — это почти всегда про жёсткую дисциплину. Такая модель взрослой жизни, где нужно уметь терпеть и делать то, что нужно. Уже в школе детей лишают любого выбора и свободы. Есть обязанности: ходить шесть дней в неделю на скучные уроки, делать домашние задания и не приносить плохие оценки. Но в мире есть одна школа, где все обзятельные школьные активности никому (совсем никому!) не нужны.
Привет, учитель! Рассылка
Для тех, кто работает в школе и очень любит свою профессию
Саммерхилл — частная демократическая школа-интернат в Лондоне, которую в 1921 году основал Александр Нилл. Сын учителей, он отлично знал, как устроено консервативное английское образование, и стремился к абсолютно противоположному.
Основатель хотел создать не просто школу, а самое честное и искреннее место на земле, которое помогало бы детям. В школе нет обязательных уроков, дети свободно могут заниматься тем, что им нравится (даже не ходить на занятия вовсе и весь день/месяц/год, играть).
Всё построено на принципах самоуправления — школа живёт по законам, которые пишут сами дети.
Здание школы Саммерхилл
Школа началась с пяти трудных подростков, через пару лет их стало 27. Дети, на которых общество было готово поставить крест, неожиданно начинали меняться. Александр Нилл считал, что это «исцеление» происходит благодаря свободе. Точнее, не «исцеление», а трансформация в тех людей, которыми они должны были быть от природы.
Главные принципы школы Саммерхилл
- Главное — дети, а не планы и задачи взрослых.
- Самоуправление — ключ к успешной и счастливой жизни.
- Свобода вместо вседозволенности.
- Эмоциональное и правовое равенство всех людей.
- Дисциплина убивает в детях любознательность.
- Игра — важнее уроков.
- Никаких оценок и экзаменов.
Как же так получается, что дети имеют полное право не ходить на занятия, но всё равно ходят и учатся? У них нет привычных уроков, их не заставляют учителя.
Главный принцип Александра Нилла — отсутствие жёстких педагогических правил, ведь любое педагогическое усилие может навредить ребёнку. Всех нас с самого рождения к чему-то принуждают, запрещают, говорят, как надо и не надо. Всё это искажает реальную сущность ребёнка, ломает его характер. А в идеальной ситуации человек должен развиваться в условиях «жизнеутверждения», а не «жизнеотрицания».
«Жизнеутверждение — это радость, игры, любовь, интересная работа, хобби, смех, музыка, танцы, сочувствие к другим и вера в человека. Жизнеотрицание означает долг, послушание, наживу и власть».
Александр Нилл «Саммерхилл — воспитание свободой»
Дети учатся, потому что им интересно. Все любопытны и любознательны от природы. И вопрос состоит не в том, учатся ли в Саммерхилле достаточно или почему тут нет обязательных предметов и проверки знаний. Главный вопрос — нужно ли детей вообще заставлять учиться (и возможно ли заставить).
Всё же дети не учатся. Они — живут. Живут и развиваются, благодаря той свободе, которая у них есть. Когда отсутствует давление со стороны взрослых, дети растут теми, кем должны быть.
С самого младенчества нас давят нормами, правилами, которые мы даже ещё не готовы понять (и тем более принять). Из-за постоянного влияния принуждений и запретов, у детей нарастает состояние внутреннего конфликта, что приводит к неврозам, комплексам и постоянной эмоциональной напряженности.
Школа Саммерхилл должна была стать местом, где у детей комплексы просто не появлялись бы. А если были до школы, то изживали бы себя благодаря абсолютной свободе. Никому из учеников не нужна специальная терапия, потому что в месте, созданном Ниллом, сама атмосфера имеет терапевтическое действие.
Ко мне (как к будущему педагогу) пришло понимание, что каждый ребёнок может совершать свои открытия, и мы не имеем никакого права красть их у него. Когда ты делаешь одно открытие, то потом происходит ещё одно, а за ним — следующее.
Так появляется уверенность в себе и своих силах. Педагоги могут только присутствовать в этот момент с детьми, помогать, если их просят об этом, и делить радость от этих открытий.
Взрослые не должны вести детей по пути, который они продумали, потому что им кажется, что они умнее и лучше знают. Педагогика — это совместный поход с ребёнком по пути, который придумал он сам. Для того, чтобы это получилось, нужно просто верить ребёнку.
Верить, что ребёнок сам знает и понимает, что ему нужно. Ведь так или иначе, каждый из нас рождается с внутренним стремлением к совершенству.
Ограничивая свободу детей, мы осложняем их собственный путь и создаём лишние препятствия. И растим людей, которые боятся свободы. Свободы быть собой и делать то, что нравится.
Если вам стало интересно больше узнать о школе Саммерхил, то посмотрите вдохновляющий и добрый фильм про неё. Первое, что бросается в глаза в этой школе, — счастливые дети. К сожалению, школа давно перестала отождествляться с радостью, весельем и удовольствием. Посмотрите и верните себе веру в счастливое детство.
Источник: https://mel.fm/blog/aleksandra-miroshnichenko/18246-kak-ustroyena-shkola-sammerkhill-gde-detey-ne-zastavlyayut-uchitsya
7 принципов саммерхилл — первой свободной школы в европе
Педагог Александр Нилл доказал на личном примере, что свободное образование возможно.
Саммерхилл — международная школа, которую в 1921 году основал шотландский педагог-новатор Александр Нилл. Сын учителей, он отлично знал консервативное английское образование изнутри и стремился к абсолютно противоположной системе. Там, где не властвует страх перед взрослым, где дети могут выбирать занятие по интересам, где они не боятся быть собой.
Школа Саммерхилл началась с трёх трудных подростков, которых отчаявшиеся родители отправили к Ниллу в надежде, что тот сделает из них приличных людей. Через три года количество детей возросло до 27. Большинство из них были задирами, без пяти минут преступниками. Эти дети страдали расстройствами поведения, приступами ярости.
Попав в школу к Александру Ниллу, все они кардинально менялись. Директор приписывал такое целительное влияние свободе, которой обладали его ученики.
«Летидор» прочитал книгу Александра Нилла «Саммерхилл — воспитание свободой» и рассказывает про 7 принципов, которыми руководствовался Нилл, чтобы вырастить независимых и самодостаточных людей.
Александр Нилл отказался от всякого рода дисциплины, управления, наставничества и моральных поучений. Он неоднократно подчёркивал, что его практика доказывает: ребёнку необходимо давать свободу быть самим собой, и тогда он раскроет свой потенциал.
Я полагаю, что ребенок внутренне мудр и реалистичен. Если его оставить в покое, без всяких внушений со стороны взрослых, он сам разовьется настолько, насколько способен развиться.
В школе Саммерхилл расписание существовало лишь для педагогов. Дети могли приходить только на те уроки, на которые захотят сами. Или вовсе не приходить и играть целыми днями во дворе.
Александр Нилл отмечал, что, как правило, адаптация к школе у новых учеников проходила за 2-3 месяца. Наигравшись, дети с интересом приступали к занятиям.
Он вспоминает лишь один случай, когда девочка адаптировалась 3 года, перед этим вдоволь настрадавшись от дисциплины в строгом монастырском пансионе.
Школа, которая заставляет детей, активных по своей природе, все время сидеть за партами, изучая по большей части бесполезные предметы, — это плохая школа.
Чёткое расписание и дисциплинарные методы, которыми располагает обычная школа, не приведут ни к чему, кроме послушания. Если задача образования сводится к тому, чтобы человек бесстрастно и где-то даже бездумно выполнял одну и ту же последовательность действий, то, пожалуйста, отдавайте ребёнка в традиционную школу.
Жесткие правила убивают в детях энтузиазм, дерзновение делать что-то.
В Саммерхилле у всех равные права. Нилл писал:
Источник: https://letidor.ru/obrazovanie/7-principov-sammerhill-pervoy-svobodnoy-shkoly-v-evrope.htm
Читать
Александр Нилл
Саммерхилл — воспитание свободой
Предисловие
«Твои дети — это на самом деле вовсе не твои дети. Они — сыновья и дочери жизни, стремящейся длиться. Они приходят в мир от тебя, но не благодаря тебе. И хотя они пока что с тобой, они не принадлежат тебе. Ты можешь дать им свою любовь, но не свои мысли, потому что у них есть собственные мысли.
Ты можешь приютить их тела, но тебе не удержать их души, потому что их души обитают в доме завтрашнего дня, куда ты не можешь последовать за ними даже в мечтах.
Ты можешь стремиться быть похожим на них, но не пытайся добиться, чтобы они были похожи на тебя, потому что жизнь не идет назад и жить во «вчера» невозможно.
- Ты — лук, из которого твои дети, как живые стрелы, посланы вперед, в будущее.
- Так изогнись в руке Лучника для радости…»
- Калиль Джибран
Эта книга составлена из отрывков, отобранных из четырех моих более ранних книг американским издателем Гарольдом Хартом. Одной из них была книга «Эта кошмарная школа», написанная еще в 1936 г.
, так что в разделе «Саммерхилл» есть и такие отрывки, которые я сегодня не написал бы, но их не много, потому что в моей философии образования и жизни не произошло никаких существенных изменений. Саммерхилл сегодня в своих главных чертах — тот же, что был при его основании в 1921 г.
Самоуправление для учеников и персонала, свобода ходить на уроки или не ходить, свобода играть целыми днями, неделями или даже годами, если необходимо, свобода от навязывания какой-либо идеологии — религиозной, моральной или политической, свобода от целенаправленного формирования характера.
А вот в отношении к психологии я изменился. Когда моя школа находилась в Германии, а затем в Австрии (с 1921 по 1924 г.), я был в гуще нового тогда психоаналитического движения. Как и множеству других молодых глупцов, мне казалось, что Утопия достижима.
Сделайте бессознательное осознанным, и мир избавится от злобы, преступлений и войн — психоанализ был ответом на все вопросы. Когда я вернулся в Англию и поселился в доме, называвшемся «Саммерхилл», в Лайм Риджес, у меня было всего пять учеников. Через три года их число выросло до двадцати семи.
Большинство из них были трудные дети, которых отправили ко мне совсем отчаявшиеся родители и учителя, — воры, разрушители, задиры обоих полов.
Я полагал, что «лечу» их психоанализом, но обнаружил, что те, кто отказывался посещать мои аналитические сеансы, тоже излечивались, и был вынужден заключить, что излечивала на самом деле свобода, а не анализ. И слава богу, потому что психоанализу не одолеть нездоровье всего человечества.
Мне уже поднадоело говорить о прошлом, но о будущем я говорю с осторожностью. Я вижу некоторые признаки прогресса. Есть несколько превосходных начальных школ. Недавно я побывал в одной такой школе в Лейсетере.
Она разительно отличается от начальных школ сорокалетней давности: счастливые лица, нормальный детский галдеж, каждый ребенок занят своим делом.
Следующим шагом должно быть распространение таких свободных методов в средней школе — задача, практически не осуществимая при сохранении экзаменационной системы.
Вижу я и признаки стагнации, даже регресса. Более 80% английских учителей хотели бы сохранить в школе телесные наказания. Скорее всего, в Шотландии число их единомышленников было бы не меньше. Образование все больше и больше стандартизируется, с оглядкой на выпускные экзамены.
Огромная беда состоит в том, что обучение в школе очень мало связано с жизнью за ее пределами. Сколько бывших учеников читают Мильтона, Т.
Харди или Шоу? Сколько слушают Бетховена или Баха? Школа игнорирует воспитание чувств ребенка, по крайней мере так построены школьные предметы, поэтому эмоциональная жизнь ребенка протекает под влиянием других факторов: телевидения, популярных групп, бинго, футбола, комиксов, эротических журналов.
А поскольку все эти факторы — элементы хорошо налаженной индустрии развлечений, у бедного учителя в соревновании с ними нет никаких шансов. Кто из школьных педагогов способен вызвать такую же бурю аплодисментов, как «Битлз»? Толстопузый учитель математики хотел бы, чтобы вся школа восторгалась иррациональными числами.
Это, на мой взгляд, самая насущная задача образования — разрешить противоречие между сложившимся еще в викторианскую эпоху набором школьных дисциплин и стремлением современной молодежи к полноте жизни.
Я бы рад был восторгаться протестом хиппи, детей-цветов, но не могу. То, чему они бросают вызов, не имеет никакого значения: длина волос, стиль одежды, строй речи.
Но они не бросают вызов системе образования, преподаванию религии в нехристианских странах, католическим и протестантским школам, в которых бьют детей, лицемерно соединяя завет этого старого дуралея Соломона с заветами Христа. «Наказывай малого ребенка…
» И религиозные родители, и учителя стараются, чтоб уж с наказаниями все было в полном порядке.
Возможно, в США дела обстоят иначе. Я думаю, что хиппи из университета Беркли адресуют свой вызов как раз настоящим и жизненно важным проблемам — во Вьетнаме, расовой нетерпимости, общественному статусу, измеряемому в долларах. Циник сказал бы, что бунты эти, может быть, и прекрасны, но лет через двадцать хиппи, дети-цветы, все равно станут самыми настоящими консерваторами.
Никто не может отрицать ни того, что общество больно, ни того, что оно не хочет расставаться со своими болезнями. Общество борется с любыми человеческими усилиями, направленными на его улучшение.
Оно выступало против введения избирательного права для женщин и отмены смертной казни, против реформы наших жестоких законов о разводе и о преследовании гомосексуалистов.
В некотором смысле задача педагогов — противостоять массовой — овечьей психологии: когда у всех овец одинаковые шкуры и одинаковое бе-бе-бе-е, когда загоняют в угол паршивую овцу, бунтаря. У наших школ свои пастыри, отнюдь не всегда великодушные.
Наши барашки-ученики одеты в миленькую одинаковую форму. Я не хочу излишне развивать эту метафору, но смею предположить, что символический «настриг шерсти» с множества скучающих учеников этому обществу подходит.
Образование призвано готовить детей к жизни в обществе и одновременно помогать им стать независимыми личностями, и самоуправление, без сомнения, делает и то, и другое. В обычной школе добродетелью является послушание, причем доведенное до такой степени, что очень немногие ее выпускники во взрослой жизни способны бросить вызов хоть чему-нибудь.
Тысячи студентов в педагогических учебных заведениях полны энтузиазма в отношении будущей профессии. Но уже через год после окончания колледжа они сидят в своих учительских и полагают, что в понятие «образование» входят только учебные предметы и дисциплина. Конечно, они не смеют бунтовать открыто, потому что это грозит потерей работы, но даже в мыслях бунтуют немногие.
Человеку нелегко вырваться из пут сформировавшего его жизненного опыта. И вырастает новое поколение, которое навязывает все те же запреты, устаревшие нравственные правила и педагогические глупости уже следующему поколению, — и замыкается добрый старый порочный круг. Печальный факт: обработанные таким образованием люди принимают пороки своего общества как должное.
Напалм? Трудно прийти в негодование по поводу детишек, заживо сожженных где-то в Азии. Расовая нетерпимость? Ну, естественно, не следует смешивать расы. Здесь старик Адольф был прав. Я знаю, что Иисус велел нам любить ближних, но ведь он не говорил, что мы должны любить черных, правда ведь? (Звучит, как у Альфа Гарнетта — английского общественного деятеля 50-х гг.
, известного своими расистскими взглядами)
Да что мы все о школе и учителях! Почитайте, например, книгу Селби «Последний выход в Бруклин». В Британии она была запрещена законом. Ее запрет — еще одно проявление официального Чванства невежественных пуритан.
Книга полна четырехбуквенных слов (а многие английские слова, считающиеся неприличными, состоят из четырех букв), описаний сексуальных извращений и самых низких человеческих проявлений, но я думаю, что многим было бы полезно с ней ознакомиться — она наглядно показывает кое-какие аспекты нашей хваленой культуры.
Картина действительно страшная. В книге описана оборотная сторона американской кадиллачной, карьерной, жизнеотрицающей культуры, показано, что делают с человеческими существами трущобы, скверное образование и коммерциализация. Но ведь в той или иной степени все это есть в каждой стране и в каждом городе нашего мира.
Все это — естественное следствие нашего благоденствующего общества, привычного «так хорошо еще никогда не было». Подлинной культуры там нет и не было. Мне кажется, что наши телевизионные программы ориентированы на зрителей с эмоциональной зрелостью восьмилетних детей.
Что же происходит? Может, во всем виновата большая бомба, которая висит над нами? Давайте есть, пить и веселиться, потому что завтра мы умрем.
Или, скорее, это новый вид материализма, полагающего, что единственными источниками удовольствия являются автомобили, электрифицированные кухни, ночные клубы, бинго и прочие инфантильные идиотства? Мы живем на бедной улице, мы — хипповые парни, у нас своя шайка. Пусть дураки работают и копят бабки, чтобы купить «ягуар». Мы всегда можем его угнать, чтобы куда-нибудь свозить своих девчонок.
Источник: https://www.litmir.me/br/?b=155409&p=1
Школа Саммерхилл: воспитание свободой
Принципы, которые не меняются уже 96 лет!
Представьте школу, в которой дети сами устанавливают правила и ходят на уроки, если есть настроение. Это — старейшая демократическая школа в мире Саммерхилл.
«О!» побывал на лекции замдиректора школы Генри Редхеда и узнал о необычном опыте и философии этого учебного заведения. Уникальная встреча была организована Музеем Москвы специально для отечественных педагогов.
Заместитель директора школы Саммерхилл Генри Редхед
Саммерхилл — частная демократическая школа-интернат в Лондоне. Ее в 1921 году основал мой дедушка, шотландский педагог Александр Нилл, а сейчас семейное дело продолжает его дочь Зоуи и внуки (я и мой брат Уилл Редхед).
Александр Нилл верил, что в развитии ребенка прежде всего нужно концентрироваться на его природе, а не на том, что требует от него общество или родители.
Основатель Саммерхилла хотел создать не просто школу, а самое честное и искреннее место на земле. Это стало возможным только благодаря принципам, которые неизменны уже 96 лет.
Свобода без лицензии. Важное уточнение: свобода, но не вседозволенность. Это значит, что в школе можно делать что угодно, но до тех пор, пока это не вредит окружающим.
Равенство прав и демократия. Это отражается в том, что у помощника директора такие же права, как у любого ученика.
Эмоциональное равенство. Взрослые должны быть честными со всеми учениками и общаться с ними на равных.
К сожалению, власть Великобритании не разделяет этих принципов, наверное поэтому школу каждый год пытаются закрыть.
В Саммерхилле дети не только учатся, но и живут. Коллектив небольшой — это примерно 75 учеников и 14 взрослых (5 наставников и 9 учителей). Педагоги приходят из обычных государственных школ.
Для них существует «период адаптации» длиной в 2 года: за это время они могут погрузиться в философию Саммерхилла и понять, близка она им или нет. Учеба здесь делится на 3 семестра: 9, 10 и 10 недель.
А все остальное время — каникулы.
В школу принимают детей в возрасте от 5 до 12 лет, которые прошли предварительный отбор: заполнили анкету на сайте и справились с собеседованием. Выпускники заканчивают учебу в 18 лет.
Чтобы стать частью семьи Саммерхилл, родителям придется заплатить за ребенка от 8 000 до 16 000 фунтов стерлингов в год (в пересчете на рубли — от 636 000 до 1 273 255 рублей). Стоимость зависит от возраста ученика, режима обучения и типа проживания (полный или частичный день).
Школа держится на принципах самоуправления. Существует устав с законами (их около 400) и собрания, на которых ребята вместе с педагогами и руководством обсуждают и пересматривают правила. Различные комитеты, состоящие из детей, помогают решать конфликтные ситуации или организовывать мероприятия.
Все ученики знают правила Саммерхилла, но, когда есть какой-то большой соблазн, трудно их не нарушить.
Например, если вы решили попрыгать на батуте, а к вам подошел еще один желающий, у вас есть еще 5 минут, после чего необходимо уступить свое место. Если вы игнорируете правило, приходят омбудсмены.
Это группа детей, добровольно выбранных на собрании, которые следят за справедливостью и соблюдением законов.
Омбудсмены зовут нарушителя на собрание, где решают, как его наказать. Для этого существует целая система штрафов, но они относятся не к личности ребенка, а к его поступкам. Штрафник не становится плохим человеком, его не начинают гнобить.
Цель такого наказания — чтобы вы в следующий раз подумали о своем поведении и не захотели, чтобы вас снова судили. В нашем случае, вам будет выставлен запрет на прыжки на батуте на 24 часа.
Детям хочется справедливости и честности: нарушил — получи наказание, поэтому такая система им по душе.
Уроки по расписанию в классах начинаются у ребят с 10 лет. Кроме этого есть «open space» для детей от 5 до 12 лет. Это место, где они могут заниматься уроками и есть учитель, к которому можно подойти, если возникнут вопросы. Зачастую ученики помогают друг другу сами, то есть создается такое обучающее пространство, когда педагог становится не нужен.
Детям не обязательно ходить на занятия. Это их выбор. Они приходят в классы только тогда, когда готовы получать новые знания и их эмоциональные и физические потребности удовлетворены. Именно в этом случае есть мотивация и энтузиазм, а значит и огромные внутренние ресурсы, чтобы выучить новый материал. Знания всегда доступны, но никому не навязываются.
- Уроки длятся с 9 до 15 часов, все остальное время до отбоя дети могут делать что угодно: играть, читать, заниматься спортом, общаться, развивать свои таланты в специальных секциях, а могут и ничего не делать.
- Несмотря на непривычную нам систему обучения, как правило, уровень знаний выпускников Саммерхилла выше по сравнению с классической государственной школой Англии.
- 6 причин отдать ребенка на робототехнику
- Как вырастить самостоятельную личность
- 5 советов хорошему отцу
Источник: https://zen.yandex.ru/media/id/592e75127ddde8b70fb1b803/59c25bf55816692bc14db2b0
Саммерхилл — воспитание свободой
…
Опишу типичный день Саммерхилла. С 8.15 до 9 — завтрак. Дети и сотрудники берут себе завтрак на кухне и несут в столовую. Предполагается, что к началу уроков, в 9.30, постели будут застелены.
В начале каждого семестра вывешивается расписание. Так, в лаборатории у Дерека 1-й класс занимается по понедельникам, 2-й класс — по вторникам и т. д.9.
Похожее расписание у меня по английскому языку и математике, у Мориса — по географии и истории.
Младшие дети (7–9 лет) обычно большую часть первой половины дня проводят со своим собственным учителем, но они тоже посещают занятия по естественным наукам или Комнату искусств.
9 Порядковый номер класса в данном случае обозначает группу, в которую дети объединены по возрасту.
Детей никогда не принуждают присутствовать на уроках. Правда, если Джимми в понедельник придет на английский, а в следующий раз появится только через неделю в пятницу, то остальные вполне справедливо отметят, что он мешает им продвигаться, и могут даже прогнать его за это.
Вообще уроки продолжаются до часу, но у дошколят и младших школьников в 12.30 ланч. Школе приходится кормиться в две смены. У старших детей и персонала ланч в 13.30.
Вторая половина дня у всех совершенно свободна. Чем они занимаются в это время, я даже не знаю. Я садовничаю и редко вижу ребят поблизости. Одни старшие заняты моторами или радио, другие рисуют или пишут красками. В хорошую погоду старшие играют в спортивные игры. Кто-то возится в мастерской, чинит свой велосипед, делает лодку или игрушечный револьвер.
В 16 часов подается чай. В 17 начинаются разные занятия. Младшие любят, чтобы им читали. Средняя группа предпочитает работать в Комнате искусств: рисовать, делать линогравюры, мастерить что-нибудь из кожи, плести корзины.
Обычно довольно многолюдно в гончарной мастерской, это фактически самое любимое место у ребят и утром, и вечером. Самые старшие работают после чая и, бывает, задерживаются допоздна.
Мастерская для работы по дереву и металлу всегда полна допоздна.
Вечером в понедельник ребята ходят в местный кинотеатр (за счет родителей). Если репертуар меняется в четверг, те, у кого есть деньги, могут снова пойти в кино.
Вечером во вторник персонал и старшие дети слушают мои беседы по психологии В это время младшие дети, разделившись на группы, читают. Вечер среды посвящается танцам. Пластинки для танцев выбираются из огромной стопки.
Все дети — хорошие танцоры, и некоторые наши гости говорят, что чувствуют себя не на высоте, танцуя с ними. Для вечера четверга ничего специально не предусмотрено. Старшие отправляются в кино в Лейстон или Альдборо.
Вечер пятницы отведен для особых случаев, например репетиций спектаклей.
Вечер субботы — самый важный у нас, потому что это время общего собрания школы. После собрания обычно бывают танцы. В зимние месяцы воскресные вечера отданы самодеятельному театру.
Для занятий ручным трудом расписания нет. Нет и установленных заданий в столярной мастерской. Дети делают что хотят. А хотят они почти всегда игрушечный револьвер, ружье, лодку или змея.
Даже старших мальчиков не привлекают сложные столярные работы типа распущенного веером хвоста голубя.
Мало кого интересует и мое увлечение — чеканка, ведь медный сосуд дает не слишком много простора для воображения.
В хорошую погоду саммерхиллских гангстеров можно и не заметить. Они разбегаются по дальним уголкам и предаются своим отчаянным приключениям. Но девочки на виду: в доме или около него, но всегда поблизости от взрослых.
Комната искусств часто полна девочек — они рисуют или делают замечательные вещи из ярких тканей. Как мне кажется, маленькие мальчики более изобретательны, чем девочки; по крайней мере я никогда не слышал от мальчика, что ему скучно, что он не знает, чем заняться, а от девочек такое слышать доводилось.
Возможно, однако, что мальчики кажутся мне более изобретательными, чем девочки, поскольку школа лучше оборудована для мальчиков. Девочки лет 10 и старше редко находят себе дело в мастерской, где работают с деревом и металлом. У девочек нет желания возиться с двигателями, их не привлекают электричество и радио.
У них есть их художественная работа, которая включает гончарное ремесло, изготовление линогравюр, живопись и шитье, но некоторым этого недостаточно. В кулинарии мальчики не менее ловки, чем девочки. И девочки, и мальчики пишут и ставят свои собственные пьесы, делают костюмы и декорации.
В целом актерские способности детей очень высоки, потому что их игра искренна и они не переигрывают.
Химическую лабораторию девочки, похоже, посещают не реже, чем мальчики. Мастерская, по-видимому, единственное место, не привлекающее девочек старше 9 лет.
Девочки принимают менее активное участие в школьных собраниях, чем мальчики, и я пока не знаю, чем это объяснить.
До недавнего времени девочки обычно поздно поступали в Саммерхилл; у многих из них не удалась учеба в монастырских и женских школах. Я никогда не считаю таких детей хорошим материалом для воспитания в условиях свободы.
Девочки, поздно поступавшие к нам, были, как правило, детьми родителей, не умевших ценить свободу, ибо, если бы они ее действительно ценили, их дочери не стали бы «трудными»10.
А после того как такая девочка в Саммерхилле оправлялась от своей неудачи, родители быстренько переводили ее в «хорошую школу, где ей дадут образование».
10 То, что принято называть по-русски «трудный ребенок», по-английски обозначается как «problem child» — ребенок с проблемами.
В последние годы к нам стали поступать девочки из семей, верящих в Саммерхилл. Это замечательные дети, полные жизнелюбия, оригинальности и инициативы.
Иногда мы теряли девочек по финансовым причинам, в частности из-за того, что надо было платить за пребывание их братьев в дорогих частных школах.
Старинная традиция считать сына главным в семье умирает трудно.
Случалось, мы теряли и девочек, и мальчиков из-за собственнической ревности родителей, боявшихся, что дети отдадут школе ту преданность, которую они обязаны проявлять по отношению к семье.
Саммерхиллу всегда приходилось тем или иным образом бороться за свое существование. Немногие родители обладают достаточным терпением и верой, чтобы отправить своих детей в школу, где те смогут играть, вместо того чтобы учиться. Родителей дрожь берет при мысли, что к 21 году их ребенок может оказаться не способен зарабатывать себе на жизнь.
Сегодня в Саммерхилле в основном учатся те, чьи родители хотят, чтобы дети выросли без ограничивающей их дисциплины.
Это большое счастье, потому что в прежние времена я, бывало, получал сына твердолобого консерватора, отправлявшего его ко мне от отчаяния.
Таких родителей вовсе не интересовала свобода для их детей, и в душе они, должно быть, считали нас кучкой помешанных чудаков. Таким консерваторам было очень трудно что-нибудь объяснить.
Я вспоминаю одного военного господина, который размышлял, не зaписать ли к нам в ученики своего девятилетнего сына.
— Место вроде подходящее, — говорил он, — но у меня есть одно опасение. Мой мальчик может здесь научиться мастурбации.
Я спросил его, почему он так уж этого боится.
— Это ведь ему повредит, — ответил он.
— Но ведь это не слишком повредило ни вам, ни мне, не правда ли? — поинтересовался я.
- Он поспешил убраться отсюда вместе с сыном.
- Потом была еще одна богатая мамаша, которая после часа расспросов повернулась к мужу и сказала:
- — Я никак не могу решить, отдавать сюда Марджори или нет.
— Не трудитесь, — сказал я. — Я решил за вас. Я ее не беру.
Мне пришлось объяснить ей, что я имел в виду.
— Вы на самом деле не верите в свободу, — сказал я. — И если бы Марджори поступила сюда, мне пришлось бы потратить полжизни, объясняя вам, что это такое, и в конце концов вы все-таки не были бы удовлетворены. Для психики Марджори результат был бы разрушителен, потому что перед ней постоянно маячил бы ужасный вопрос: кто прав — дом или школа?
Идеальные родители — это те, которые приходят и говорят: «Саммерхилл — это как раз то место, которое необходимо для наших детей; никакая другая школа нам не годится».
Особенно трудно было, когда мы открывали школу. Мы могли принимать детей только из высших и средних слоев населения, поскольку нам нужно было как-то сводить концы с концами. За нами не было никакого богача-мецената.
В самом начале один добрый человек, пожелавший сохранить анонимность, помог нам пережить пару трудных моментов; позднее один из родителей сделал щедрый подарок — новую кухню, радиоприемник, новый флигель к нашему дому, новую мастерскую.
Это был идеальный спонсор — он не ставил никаких условий и ничего не просил взамен.
— Саммерхилл дал моему Джимми то образование, которого я для него хотел, — просто сказал Джеймс Шэнд, потому что по-настоящему верил в необходимость свободы для детей.
Однако мы никогда не могли принимать детей бедняков. И это очень жаль, потому что нам пришлось ограничить свое исследование детьми среднего класса. А природа ребенка порой довольно трудно просматривается за большими деньгами и дорогой одеждой.
Когда девочка знает, что к своему двадцать первому дню рождения она станет обладательницей значительного состояния, в ней нелегко обнаружить ее детскую сущность.
К счастью, однако, большинство нынешних и прежних учеников Саммерхилла не были испорчены богатством, все они знают, что сами будут зарабатывать себе на жизнь, когда школа останется позади.
В Саммерхилле работают нянечки из городка. Они проводят у нас целый день, а спать уходят домой. Это молодые девушки, которые много и хорошо трудятся.
В свободной атмосфере, где ими никто не командует, они работают больше и лучше, чем это делают служанки, которых постоянно контролируют. Они во всех отношениях прекрасные девушки.
Я всегда испытываю стыд за то, что этим девушкам приходится много работать, потому что они родились бедными, в то время как я всю жизнь учу девочек из обеспеченных семей, у которых не хватает энергии застелить собственную постель.
Должен, однако, признаться, что сам ненавижу убирать постель. Мои убогие отговорки, что у меня так много других дел, не производят никакого впечатления на детей. Они глумливо хихикают, когда я оправдываюсь тем, что не следует ожидать от генерала, чтобы он убирал мусор.
Я не раз говорил, что взрослые Саммерхилла не образцы добродетели. Мы такие же люди, как и все, и наши человеческие слабости часто входят в конфликт с нашими же теориями. В обычной средней семье, если ребенок разбивает тарелку, отец или мать поднимают шум — тарелка становится важнее ребенка.
В Саммерхилле, если ребенок или нянечка роняет стопку тарелок, я ничего не говорю и моя жена никак это не комментирует. Оплошность есть оплошность. Но если ребенок берет у нас книгу и оставляет ее на улице под дождем, моя жена сердится, ибо книги значат для нее очень много. Меня подобные случаи не трогают, потому что книги не имеют для меня особой ценности.
В то же время моя жена ужасно удивляется, когда я устраиваю скандал из-за сломанного зубила. В отличие от нее я высоко ценю инструменты.
Для нас жить в Саммерхилле — это постоянно отдавать. Гораздо больше, чем дети, нас утомляют посетители, потому что они тоже ждут от нас некоей отдачи. Возможно, отдавать — более похвально, чем получать, но, безусловно, гораздо утомительнее.
Наши общие собрания по субботам, к сожалению, выявляют некоторое противостояние между детьми и взрослыми. Это естественно, так как в сообществе людей разного возраста взрослые не должны жертвовать всем ради младших, иначе они окончательно испортили бы детей.
Взрослые жалуются, что шайка старших школьников не дает им уснуть своим смехом и разговорами, после того как все уже легли. Гарри жаловался, что он потратил целый час, расчерчивая доску для входной двери, сходил на ланч и, вернувшись, обнаружил, что Билли превратил ее в полочку.
Я выдвигаю обвинения против мальчиков, которые позаимствовали и не вернули мой паяльный набор. Моя жена поднимает шум из-за того, что три малыша, которые пришли после ужина и заявили, что они голодны, получили по куску хлеба с джемом, а наутро хлеб валялся в холле.
Питер печально докладывает, что в гончарной мастерской наши разбойники кидались друг в друга его драгоценной глиной. Вот так она и идет, эта борьба между взрослой точкой зрения и детской несознательностью. Но борьба никогда не переходит на личности; никто не таит зла по отношению к конкретному человеку.
Этот конфликт делает Саммерхилл очень живым. Что-то постоянно происходит, и за целый год не случается ни одного скучного дня.
Персонал, к счастью, не слишком одержим собственностью.
Однако я признаю, что мне больно, когда, купив жестянку особой краски по три фунта за галлон11, вдруг обнаруживаю — одна из девочек взяла этот драгоценный состав, чтобы покрасить старую кровать.
Я очень дорожу своим автомобилем, пишущей машинкой и инструментами, но ущемление моего чувства собственности не сказывается на моем отношении к людям. Если для вас это не так, вам не следует быть директором школы.
11 То есть очень дорогую краску.
Большой износ и расход материалов в Саммерхилле вполне понятен, этого можно избежать только держа всех в страхе. Износа и истощения душевных сил избежать невозможно, потому что дети всегда чего-то просят и требования детей должны быть удовлетворены. Дверь моей гостиной открывается по пятьдесят раз в день, и кто-нибудь из детей спрашивает:
— Сегодня вечером будет кино?
— Почему мне не дают Л.У. (личный урок)?
— Ты не видел Пэм?
— А где Энн?
Все это обычный рабочий день, и я не чувствую особенного напряжения, хотя у нас, по существу, настоящей личной жизни нет. Возможно, отчасти это связано с тем, что наш дом по своему устройству не слишком пригоден для школы; впрочем, так кажется только взрослым, поскольку дети сидят у нас на шее. Так или иначе, но к концу семестра и я, и жена ужасно устаем.
Стоит отметить, что наши сотрудники очень редко теряют самообладание. Это свидетельствует в пользу не только персонала, но и детей. В самом деле, жизнь с этими детьми восхитительна, и поводы выйти из себя чрезвычайно редки. Если ребенок свободен и принимает самого себя таким, какой он есть, он обычно не злится и не находит никакого удовольствия в том, чтобы вывести из себя взрослого.
Однажды у нас чересчур чувствительную к критике в свой адрес учительницу задразнили девчонки. Никого другого из персонала они не стали бы дразнить, потому что никто бы так не реагировал. Обычно дразнят только того, кто слишком много о себе воображает.
Проявляют ли ученики Саммерхилла агрессивность, обычную для детей? Что ж, каждому ребенку нужна некоторая агрессивность, чтобы проложить себе дорогу в жизни.
Чересчур высокая агрессивность, которую мы видим в несвободных детях, есть утрированный протест против ненависти, направленной на них. В Саммерхилле, где ни один ребенок не чувствует ненависти со стороны взрослых, агрессивность не так необходима.
Агрессивные дети, которые у нас есть, — это всегда те, которые не получают в семье ни любви, ни понимания.
Когда я, еще мальчиком, ходил в сельскую школу, разбитые в кровь носы случались по меньшей мере еженедельно. Агрессивность драчливого типа есть ненависть; для выхода нужны драки. Дети, находящиеся в атмосфере, совершенно лишенной ненависти, не проявляют ее.
Я полагаю, что то значение, которое фрейдисты придают агрессивности, вызвано изучением семей и школ — таких, каковы они есть. Нельзя изучить собачью психологию, наблюдая ретривера на цепи.
Не стоит и умозрительно теоретизировать по поводу человеческой психологии, когда человечество посажено на строгую цепь, создававшуюся поколениями жизнененавистников.
Я утверждаю: в свободной атмосфере Саммерхилла проявления агрессивности совершенно непохожи на те, что характерны для школ со строгой дисциплиной.
Источник: https://bookap.info/book/nill_sammerhill_vospitanie_svobodoy/gl4.shtm
Читать онлайн "Саммерхилл — воспитание свободой" автора Нилл Александр Сазерленд — RuLit — Страница 2
Я иду на ощупь. Я безуспешно пытаюсь понять, почему человечество творит так много зла. Я не могу поверить во врожденную порочность людей, в существование первородного греха. Я повидал слишком много злобных детей, которые в условиях свободы и принятия их взрослыми становились хорошими.
Но тогда почему изначально доброе человечество создает такой нездоровый, несправедливый и жестокий мир? Из опыта я знаю, что дети, воспитанные на самоуправлении и свободе, никогда не станут ненавидеть евреев или негров, не будут бить своих детей и внушать им понятие греховности секса, никогда не станут запугивать их сказками о карающем Боге.
Поспешу добавить, что есть и другие школы, директора которых могли бы подписаться под этими словами. Я задаю себе вопрос: если Саммерхилл может растить людей, не склонных к ненависти, жестокости, милитаризму и предрассудкам, почему весь мир не может иметь школы, дающие подобные результаты? Две тысячи лет назад люди выбрали Варавву и распяли Христа.
Сегодня они повторяют тот же выбор. Почему? Хотел бы я знать…
Все великие мира сего — его сократы, христы, фрейды, дарвины, папы и епископы — не смогли разгадать загадку человечности. И мы, малые, тоже не знаем ответа. Диагноз нам известен: разрушьте любовь, и вы получите ненависть. Нам только неизвестно, почему, собственно, мы разрушаем любовь.
Фрейд и Райх говорят, что из-за страха перед сексом и ненависти к нему; Адлер говорит, что жажда власти превосходит желание любви. Но так ли уж важно нам знать причины? Фрейдизм ошибочно полагал, что осознание исходной травмы автоматически излечивает комплекс, игнорируя тот факт, что комплексы вызваны длительным и настойчивым подавлением в детстве.
В самые трудные дни Саммерхилла малолетние мошенники избавлялись там от своих пороков, так и не осознав корни своего непреодолимого стремления к воровству. Человечество излечилось бы от своих болезней, если бы мы смогли избавиться от тирании в семье, строгих школ, жизнеотрицающей религии.
Но как же огромно это «если бы»! И все же либо такое «если», либо человечество погибнет — от атомной бомбы, отравленных почвы и воздуха или отравленных чувств.
Учительница рассказывала классу о Нероне, о том, как он убил свою мать и веселился, когда горел Рим.
Ну, дети, после того, что я вам рассказала, как вы думаете, Нерон был хорошим человеком или плохим? Ты, Билли.
Не знаю, мисс, мне он ничего такого не сделал.
Философия Билли правит современным миром. Наводнения и землетрясения в Индии или Китае? Переверните страницу, и вы узнаете, как сыграли в субботу футболисты «Шеффилд Юнайтед». «Разве я сторож брату моему?» Конечно нет, иначе зачем же мы избираем членов парламента? Или директоров школ? Или священников? Или армию? Может быть, в конце концов первородный грех и существует… грех неучастия.
Если Саммерхиллу и есть что сказать, то следующее: ты не имеешь права на неучастие. Борись с нездоровьем мира, но не лекарствами вроде нравственных поучений и наказаний, а натуральными средствами — принятием, нежностью, терпимостью.
Я не осмеливаюсь использовать слово «любовь», потому что оно стало почти неприличным, как и множество других ясных и чистых четырехбуквенных англосаксонских слов.
Александр Нилл
Психология — в этой области никто не знает слишком много. Внутренние пружины человеческой жизни по-прежнему в основном скрыты от нас.
С тех пор как гений Фрейда вдохнул в нее жизнь, психология продвинулась далеко, но все же она еще остается молодой наукой, только намечающей очертания берегов неизведанного континента.
Лет через пятьдесят будущие психологи, наверное, улыбнутся нашему нынешнему невежеству.
С тех пор как я оставил теоретическую педагогику и занялся детской психологией, мне пришлось поработать с самыми разными детьми: поджигателями, ворами, лжецами, теми, кто мочился в постель, и теми, кто страдал приступами ярости.
Годы напряженной работы убедили меня, что я довольно мало знаю о движущих силах жизни. Я уверен, однако, что родители, которые имеют дело только с собственными детьми, знают гораздо меньше, чем я.
И поскольку я считаю, что трудным ребенка почти всегда делает неправильное обращение с ним дома, я осмеливаюсь обратиться к родителям.
В чем состоит задача психологии? Я предлагаю слово «лечение». Однако я вовсе не хочу быть излеченным от предпочтения оранжевого или черного цвета; от пристрастия к курению, равно как и от моей привязанности к бутылочке пива. Ни один педагог на свете не имеет права лечить ребенка от желания извлекать шум из барабана. Единственное, от чего можно лечить, — это несчастливость.
Трудный ребенок — несчастливый ребенок. Он находится в состоянии войны с самим собой, а следовательно, и со всем миром.
Трудный взрослый сидит в той же лодке. Ни один счастливый человек никогда не нарушал порядок на собрании, не проповедовал войну, не линчевал негра. Ни одна счастливая женщина никогда не придиралась к своему мужу или детям. Ни один счастливый мужчина никогда не убивал и не крал. Ни один счастливый начальник никогда не держал своих подчиненных в страхе.
Все преступления, всю злобу, все войны можно свести к несчастливости. Эта книга — попытка показать, как возникает несчастье, как оно разрушает человеческую жизнь и что можно сделать, чтобы несчастье, по возможности, не возникало. Более того, это книга о конкретном месте — Саммерхилле, где детское несчастье излечивается и, что еще важнее, дети воспитываются в счастье.
Александр Нилл
Часть 1. ШКОЛА САММЕРХИЛЛ
Это рассказ об одной современной школе, которая так и называется — Саммерхилл. Школа была основана в 1921 г. Она расположена в городке Лейстон в Саффолке, приблизительно в ста милях от Лондона [2].
Несколько слов об учениках Саммерхилла. Дети попадают в нашу школу обычно в возрасте 5 лет, но могут прийти и в 15. Заканчивают школу в 16 лет. Как правило, у нас около 25 мальчиков и 20 девочек [3].
Дети разделены на три возрастные группы: младшие — от 5 до 7 лет, средние — от 8 до 10 и старшие — от 11 до 15. У нас учится довольно много детей из других стран. В данный момент, в 1968 г., среди наших учеников два скандинава и 44 американца.
Дети размещаются в школе по своим возрастным группам, в каждой есть домоправительница. Спальни детей среднего возраста находятся в каменном здании, старшие спят в летних домиках.
Только один или двое старших учеников имеют отдельные комнаты. Комнаты как мальчиков, так и девочек рассчитаны на два-три-четыре человека. Никто не проверяет комнаты, и никто за детьми не прибирает. Их оставляют в покое.
Никто не говорит им, что надевать: они носят что хотят.
вернуться
«Саммерхилл» (Summerhill) по-русски означает «летний холм». Так называлось небольшое поместье в Лайм Риджес, где была расположена школа А. Нилла с 1923 г. Это название она сохранила, когда в 1927 г. переехала в Лейстон (здесь и далее примечания переводчиков).
вернуться
В разные годы в школе А. Нилла обучалось от 40 до 70 детей.
Источник: https://www.rulit.me/books/sammerhill-vospitanie-svobodoj-read-317319-2.html
Загрузка...
